О внутренней «кухне» шоу «Голос», отношениях с Александром Градским, жизненных принципах и предпочтениях, воспитании детей и планах на будущее мы беседуем с обладателем роскошного бархатного баритона, певцом Сергеем Волчковым.

– В моей семье есть творческие люди: папа пишет стихи, брат в школе и в университете занимался художественным чтением. У него красивый тембр голоса, по телефону даже не всегда поймешь, кто говорит: он или я. Моя бабушка прекрасно пела, дедушка виртуозно играл на гармошке.

– Первые способности проявились в 4-5 лет, в детском саду. Меня заметили педагоги, которые вели кружки, дали возможность петь. Потом я выступал в городе, в школе. Быхов – городок небольшой – тысяч 17-18 населения, тем не менее, там было две музыкальные школы, в одной из которых я учился.

– Как ни странно, я учился на физмате. С физикой мы как-то не подружились, а математика мне нравилась. Мой педагог меня подкалывал: «Зачем тебе математика – ты же песни петь будешь?». Но математика мне сейчас помогает не только пересчитывать гонорар, но и конструктивно относиться к деньгам. У меня математический склад ума. Любил литературу, неплохо относился к истории, но русский язык мне не особо давался. Вот и дочка письмо не очень жалует, зато математику щелкает, как орешки.

– Я очень хорошо учился до седьмого класса, потом начались уже какие-то другие увлечения, но окончил с аттестатом 7,6 по десятибалльной системе.  Для парня это очень неплохо.

– У меня на тот момент была девушка – скрипачка, с которой мы только поженились. Первый мой брак, молодой: мне 21 год, ей – 20. Все это было так спонтанно: загорелись и поехали покорять Москву, почему-то именно в театральный. В результате, я поступил, а у Алины не получилось. Денег было мало, и мы снимали комнату впятером – я с женой и еще три девушки. Вот одна из них мне и посоветовала попробоваться в ГИТИС. Я пошел и попал на прослушивание, дерзко появился, чуть ли не в спортивном костюме – все были в смокингах.  Тамара Синявская спросила, не на посиделки ли я пришел, и где мои ноты. А я только хотел узнать, стоит ли сюда поступать. Тамара Ильинична спросила: «А что Вы умеете?». «Петь умею!» – ответил я. И мне дали возможность исполнить две песни. Они послушали, улыбнулись и посоветовали больше никуда не ходить и поступать к ним. Так я больше никуда и не пошел – поступил в ГИТИС.

– Наверное, каждый солдат мечтает стать генералом, но я не ставил перед собой такой цели. Мне хотелось заявить о себе и сделать это красиво, так, чтобы люди меня запомнили. Хотелось исполнить свою любимую песню – «Синюю вечность» Муслима Магомаева, и мой наставник Александр Борисович Градский позволил мне это сделать. Потом уже, когда мы остались в финале вчетвером, наверное, чувствовалось, что победа близка.

– Я знал об этом.  Александр Борисович мне сообщил заранее, что так будет, чтобы я не обижался.

– Большое им за это спасибо. А я уже собирался уходить из проекта и даже готовил прощальную речь, хотел процитировать строки из романса «Только раз бывает в жизни встреча…»

– Но почему? Получился очень яркий финал. Многие болели за Наргиз, кто-то за Гелу Гуралиа, кто-то за Тину Кузнецову. В интернет-пространстве, я считаю, лидировала Наргиз. Ну, а в конце так получилось, что я ее обогнал, и обогнал намного.

– Репетиции проходили дома у Александра Борисовича, в его студии, а потом уже вместе с «Фонографом» Сергея Жилина. Я не могу сказать, что это было каждый день, но с Градским достаточно было одной репетиции, чтобы понять, как исполнять и что делать. В принципе – вокально все были обучены, он учил нас и подсказывал разные эмоциональные штучки, какие-то его фишки.

– Нет, это было все непредсказуемо. Градский специально так ставил пары, и в этом был определенный нерв, что мы не знали, кто пройдет дальше. Единственное исключение – полуфинал, когда Александр Борисович меня предупредил, что поставит 40 процентов. Но на это были свои причины.

– Победитель проекта, помимо получения звания «Лучший голос страны», подписывает на 3 года контракт с продюсерами. А я свободолюбивый человек, я с детства таким был и не представляю, чтобы у меня был человек, указывающий, что мне делать. Мой директор Тимофей может дать мне совет, подсказать что-то, но решать я буду сам. Слово «должен» для меня неприемлемо. У меня есть свой распорядок, и я не буду делать так, как хочет кто-то другой. Если мне обоснуют, почему нужно что-то сделать, возможно, я это сделаю. Но решение буду принимать сам. И если я соглашаюсь записать песню или выступить в концерте, я сделаю это хорошо и качественно. И буду ответственен за то, что мне предложили, а не то, что мне навязали. Я считаю, что свое лицо должен нести сам. К счастью, Александр Борисович договорился с продюсерами, и я стал свободной птицей.

– Он был добрейшей души человек. Он был справедлив. Я не могу сказать даже, что он был жестким. Люди, которые его не близко знали, наверное, могут охарактеризовать его иначе. Но для нас с Тимофеем, моим директором, который очень хорошо знает Александра Борисовича, потому что он делал ему гастрольный тур по 200 городам России, понятно, что к Александру Борисовичу просто нужно найти подход. Мы никогда с ним не ругались, на протяжении восьми лет я считал его своим старшим другом.

– Все получилось очень красиво. Я дал 350 сольных концертов, из них два — с полным аншлагом в Кремле, семь– в БКЗ «Октябрьский», четыре больших концерта в Минске. Записал песни военных лет к 70-летию Победы, снялся в фильме «Крепкая броня» у своего друга, спел в нем, сама Александра Пахмутова написала для меня уже четыре песни, озвучил мультик, записал диск с оркестром Людмилы Зыкиной…

– Я с детства любил песни Магомаева, в юности зачитывался стихами Сергея Есенина, Эдуарда Асадова.

–На столько, на сколько живу. Мне дают больше, круг общения у меня старше – в основном мои друзья это 40+. Мне нравится общаться с людьми, которые мудрее, успешнее, имеют четкую жизненную позицию. Мои ровесники часто распыляются, не знают, чего хотят, им лишь бы потусить, живут как будто в розовых очках.  Я за реализм в жизни. Я крепко стою на ногах, мне не нужно помогать, главное, чтобы не мешали. Я иду своим путем и, если и делаю ошибки, не ищу виноватых, потому что понимаю, что сделал их сам.

– Знаете, я переживал в начале своего пути, а потом научился все фильтровать и откидывать. Про меня, что только ни писали: и что я проплачен итальянскими бандитами, и что меня продвигает Госдума. Помню, был случай: в группе моей коллеги одна барышня написала: «Слышали мы этого Волчкова. Поет сейчас «Мистера Икса» в Нижнем Новгороде – в другом темпе, да еще и минусовку». А другая отвечает: «Слава Богу, что не слышала этого позора». Вот тут меня зацепило. И в ответ я написал такую шутку:

И в ответ услышал, что я сравниваю себя с Паваротти. Скучные люди! Сложно жить без чувства юмора. Я стараюсь с иронией относиться к тому, что обо мне говорят и пишут, к слухам, которые обо мне распускают. У меня своя дорога, я стараюсь идти по жизни правильным путем, никого не обманывать, делать свое дело честно, по головам не ходить, не шушукать и не создавать какие-то интриги. Мне это все неинтересно. Сплетни, обсуждения коллег – не для меня. У меня своих задач хватает, нужно разбираться со своей жизнью.

– В профессиональном плане мне важно мнение Тамары Синявской, Иосифа Кобзона, Александра Градского. Недавно мой педагог по вокалу, народный артист СССР Петр Сергеевич Глубокий написал мне: «Как ты? Заглядывай в консерваторию – пообщаемся», – мне было очень приятно. А еще мне важно мнение моей жены. Я всегда консультируюсь с ней, когда записываю что-то новое, потому что она слышит мой голос иначе, чем слышу его я.

– Хореографическое, но у нее хорошо развит музыкальный слух.

– У Ксении хорошая предрасположенность к танцам, к гимнастике, к ритму, о певческих способностях пока не могу сказать. У нее потрясающая память, как у меня. Брату нужно было целый вечер учить стихотворение, а мне достаточно было два раза прочитать, и я запоминал. Как и песни: учу быстро, правда, могу также быстро и забыть. И Ксения такая же: два четверостишия для школы она выучила за пять минут. Сейчас вот готовились к Новому Году, Пелаша и строчки не успела запомнить, а Ксюша уже выучила два стихотворения.

– Сокращенное от Пелагеи. У нас была бабушка Улита, она хотела, чтобы мы девочку Ульяной назвали. Пелагея ей меньше почему-то нравилась.

– Девочки совершенно разные, как будто от разных родителей. По характеру Пелагея – мой ребенок, а Ксения – больше мамина. Пелаша тянется ко мне, скучает, мы разговариваем, играем. Она любит привлекать к себе внимание, очень раскрепощенная, может пошутить и рассмешить гостей.

А Ксюша совсем другая, она может и сама по себе играть. Когда ей исполнилось четыре года, мы отправили ее на художественную гимнастику. У нее ножки стали болеть, и я сказал, что это того не стоит. Это всё травматично – не хочется, чтобы ребенок из-за каких-то наших амбиций стоял на пьедестале. Каждый принимает решение сам, но я считаю, что мы сделали правильно: развиваем дочек по чуть-чуть в разных направлениях: и гимнастика, и танцы, и пение, и сольфеджио, и фортепиано. И всё это без фанатизма, главное – чтобы детям нравилось. А вообще, девочки развиваются, Наташа с ними занимается, няня. Когда было много гастролей, я был редким папой. Зато сейчас стал проводить с ними больше времени, и для меня это очень ценно.

– Визуально похож на маму, а по характеру – что-то от папы, что-то от мамы. Мама у нас более строгая, практичная, а папа – романтик. Я многое взял от папы: мама, например, только сейчас полюбила домашних животных, когда я ей «всучил» двух собак. А папа с детства прививал нам с братом любовь к животным, к рыбалке. Так что мое романтическое отношение к творчеству, к отношениям – от папы, а склонность к планированию и структурированию жизни – от мамы.

– У меня есть одна песня, называется «Отец». И я перед этой песней читаю папино стихотворение. Оно мне очень нравится, про кукушку.

– Мы совершенно разные: я открытый человек, иногда даже рисковый, могу последние деньги потратить, чтобы всем было хорошо, а брат дисциплинированнее меня, старается обязательно отложить что-то на «черный день». Например, если я лечу куда-то, начинаю собираться за 20 минут до выезда из дома, а он будет готовиться за сутки. При этом мы с ним – лучшие друзья, любим друг друга безумно, сейчас брат всегда со мной – и на гастролях, и по жизни.

– Вы знаете, я влюбился в побережье Испании. Как-то я гостил у друга, вышел на балкон, увидел эту красоту, и мне захотелось показать ее своим детям.  В Италии я объездил всё побережье, но не могу сказать, что там у меня появились такие эмоции. Во Франции есть красивые места, мне понравилось побережье Сан-Тропе и чуть дальше. Но именно в Испании я нашел ту гармонию, которую искал по жизни.

– Ну, наверное. Многие артисты любят отдыхать в Испании. Понятно, что там нет таких тусовок, как в Монако, но каталонская часть Испании – это потрясающие рестораны, очень теплые люди, Барселона рядом, да и сами пляжи – чистые до такой степени, что словами не передать, и всегда в зоне комфорта: днем солнце и +29, а вечером – легкая прохлада. Это прекрасное место для отдыха, я человек дотошный и, если знаю, что еду с семьей – выбираю лучшее.

– Сейчас я отдыхаю на Истринском водохранилище – там и воздух, сосны кругом, и рыбалка. На зимнюю рыбалку получилось только в Быхове выбраться, когда на Новый год мы ездили к родителям, тогда и порыбачили с папой и братом.

– Это какая-то отдушина, возможность спокойно собраться с мыслями, отдохнуть от тревог и суеты. Сходили на рыбалку, растопили баньку, посидели, зашли мои друзья-соседи – уха, шашлык. Всё спокойно, никуда не нужно бежать, никому ничего доказывать.

– Нет, я люблю, чтоб была компания. Я могу и один погулять, но недолго, пока на даче не познакомился с соседями – подходил к рыбакам, спрашивал про улов. Одиночество я не люблю. Правда, когда готовлюсь к концертам, мне нужно, чтобы была тишина – я только в музыке.  Когда летал в Италию, а у Наташи не получалось вырваться, я брал с собой друзей – мне хотелось видеть чьи-то эмоции. Радость друзей, близких людей меня заряжает. Была возможность заехать в Будапешт, но один я не поехал. Мне хотелось посмотреть город вместе с женой, порадоваться вместе с ней.

– Я всегда даю человеку шанс, чтобы он сам понял свою ошибку. А если не поймет… Я не вычеркну его из своей жизни, но мое отношение изменится – мстить, делать гадости не буду, но и добрых чувств к нему не останется.

– У Эдуарда Асадова есть такие строчки:

Стихи звучат немного по-разному, но в каждом есть своя правда. Я просто знаю, что люди, которые прощают предательство – в редком случае не получают его повторения. Что касается семейных отношений, нужно обязательно разговаривать и проговаривать обиды, иначе ничего не получится.

– Вера в Бога у меня с детства, а воцерковленность семьи – это Наташа, она фундамент нашей семейной церкви.

– Я накопительный человек. Накричать могу и даже в очень жесткой форме. Коплю, коплю в себе, а потом могу и «бабахнуть». Это и на работе так, и в жизни, и по отношению к друзьям и близким.

– Да, могу. Если я чувствую, что перегнул палку – короны у меня нет, и могу извиниться при всех.

– Раньше я боялся пить холодное и мороженое есть. Потом понял, что связки нужно закалять. Мой вам совет: если едите мороженое, запейте его теплой водой, чтобы смыть молочный жир. Если хотите холодной минералки – положите туда лед, он антисептик. Главное – не переохлаждаться и все делать с умом. Я в прорубь один раз окунался – в Крещение. Бодрит!

– Как–то этот вопрос задали Александру Градскому, и он ответил, что хотел бы встретиться с Рахманиновым. А я, наверное, хотел бы еще пообщаться с Иосифом Давыдовичем Кобзоном и задать ему много вопросов, которые не успел задать ему при жизни.

– К сожалению, пандемия внесла существенные коррективы в нашу жизнь. Если раньше я понимал, что будет через месяц, полгода и год, то сейчас сложно планировать даже на завтра. Раньше все стояло на потоке: и гастрольные графики, и прокатчики были знакомые, и организаторы. А сейчас некоторые из них стали банкротами, в регионах нужно искать новых организаторов и новые площадки. Ну и люди запутались: из-за постоянных переносов концертов у многих на руках по 2-3 неиспользованных билета. Одним словом, «если хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах».

Но главное – не унывать, идти вперед, потому что появляются какие-то новые возможности, открываются новые горизонты. У меня в планах встретиться со своей публикой. Я очень скучаю по сцене и по сольным концертам. Есть, конечно, сборные концерты, которые проходят на телевидении, и в которых ты исполняешь один-два номера. Но сольные концерты – это другая энергетика и другой контакт с публикой. Кроме того, здесь еще и финансовая составляющая: у меня семья, за которую я отвечаю, родители, брат.

А вообще, на весну у меня большие планы. Должны пройти большие сольные концерты. А 3 апреля, в мой день рождения, – долгожданный концерт в Кремле. Надеюсь, всё получится и все будет хорошо!

Поделиться:

• Вконтакте ()
• Google+

www.38i.ru