Его биография могла бы служить пособием для изучения истории советского и, простите за выражение, переходного времени. Все серьезные перемены, которые пережила страна за несколько десятков лет, так или иначе отразились на его судьбе – течение порой несло прямо на крутые пороги. Но Василий Травов точно не из тех, кто поддается обстоятельствам. Скорее, сам их делает.

Пик его карьеры – это почти полтора года, которые он фактически возглавлял исполнительную власть Ставрополья в должности председателя исполкома краевого Совета народных депутатов. Мог ли мечтать о таком взлете неизнеженный сельский парнишка из Саратовской области, который был вынужден пешком ходить в школу за четыре километра и в любую погоду? Ответ тривиальный: нет, конечно. Но, говорит, родители его воспитывали так, что с детства знал, что есть слово «надо», что в людях особо ценятся трудолюбие и добросовестность, что нужно всегда отвечать за свои поступки, а также проявлять упорство и терпение в достижении целей... Собственно, это и есть набор главных принципов его жизни, которые по сути стали социальным лифтом, как модно нынче говорить. 

Начинал с разнорабочего в родном селе Сестры, но хотелось совершенно других масштабов. По карьерной лестнице поднимался быстро, что совсем не значит легко. Каждая ступенька – это упорный труд, переживания, сомнения и ответственность за себя и других. Поступив в Куйбышевский инженерно-строительный институт, почти сразу активно включился в общественную работу. Ни одно лето не бездельничал, трудился в стройотряде, просто подрабатывал вместе с однокашниками. Гордился тем, что жил и одевался на свои, денег у родителей не просил. После окончания вуза служил на Северном флоте в морской инженерной службе. Это была первая проверка полученного в вузе образования. И он ее прошел успешно. В работу пришлось впрягаться сразу, и здесь впервые оценили его знания, умение быстро адаптироваться и находить общий язык с людьми. Здесь он получил и свою первую государственную награду. 

Однако служба закончилась. И хотя командование настаивало, чтобы остался, пришлось устраиваться на гражданке. Жена, бывшая сокурсница, родила первенца Диму, который часто болел в северном климате. Решили ехать в Пятигорск, где жили родители Валентины. Да только южный город поначалу оказался не очень приветливым: работы для инженера-строителя было много, но когда речь заходила о предоставлении жилья, назывались сроки в десять, а то и двадцать лет, что, конечно, не устраивало молодую семью. После очередного собеседования с руководителем одной из строительных организаций, глубоко задетый пренебрежительным тоном, размышлял, куда податься с этого курорта. А оказалось, что стоял на пороге своей судьбы. По дороге бросилась в глаза вывеска – институт «Ставропольгражданпроект». Решил на всякий случай зайти. Тогдашний руководитель поставил только одно условие: чтобы шел работать вместе с женой, обещал дать жилье через три-четыре года. Однако молодой специалист так себя показал, что срок этот сократился до года.
В Пятигорске рос авторитет, вместе с ним и должности. По мере продвижения многократно слышал такую оценку: еще так молод, а уже зрелый руководитель. За 15 лет прошел путь от инженера до председателя горисполкома. Логичным продолжением карьеры стали должность первого секретаря Георгиевского горкома КПСС, а потом и работа в краевом комитете компартии. Когда в марте 1990 года Травов был избран председателем исполкома краевого Совета народных депутатов, ему исполнилось 44 года. 

За дело взялся в характерной для себя манере – хватко, со знанием дела. А ведь это была своего рода сверхзадача – на этой ответственной должности восемнадцать лет его предшественником был Иван Тихонович Таранов, который имел непререкаемый авторитет. Правда, времени в полной мере проявить себя на этом этапе судьба не дала. Известные события 1991-го привели к отставке: не потому что не справлялся – просто был из другой команды. Не стал устраивать игр на публику, бросать на стол партийный билет или отрекаться от прошлого. Морально было нелегко, но, тем не менее, перевернул страницу и начал новую главу. Не менее интересную. 

По тогдашним правилам был избран генеральным директором акционерного общества «Ставропольстрой», созданного на базе одноименного концерна, практически обескровленного к тому времени. Предприятие под его управлением не просто вернулось к жизни, а превратилось на тот момент в безусловного лидера строительного рынка. Появился в биографии еще и уникальный Конгресс деловых кругов Ставрополья, с которым имя Василия Травова в ранге президента связано уже более двух десятков лет. И по сию пору с позицией Конгресса, как полномочного представителя трехсторонних отношений бизнеса, профсоюзов и работников, в крае продолжают считаться. 

***

– Василий Павлович, не так давно вы разменяли восьмой десяток. Тем не менее, полны сил и не сбавляете темпа. Знаю, что вы входите в целый ряд совещательных структур при губернаторе края, остаетесь членом коллегий трех министерств… И это не считая работы в Конгрессе деловых кругов Ставрополья. Не посещают мысли, что, может, пора на отдых?

– Такие мысли появляются, но натура и образ жизни не позволяют даже допустить, что можно однажды бросить все, чем занимаюсь, и пойти отдыхать. Просто не могу себя представить без дела и без заботы об общих интересах, как бы громко это ни звучало. Я, как и раньше, вовлечен в жизнь края, участвую в решении его проблем и очень переживаю, если что-то не удается. И не буду скрывать, что по-прежнему хочется чувствовать себя нужным и полезным человеком.  

Так сложилось, что я всегда работал для какой-то цели. Хотя, конечно, не буду заявлять, что я альтруист, который думает только о людях и деле, пренебрегая своими интересами. Нет, я обычный человек, который заботился о семье, строил карьеру, стараясь максимально проявить свои способности. Но при этом я всегда полностью отдавался работе, трудился на результат, не боялся браться за сложные задачи... И это постоянное напряжение осталось со мной. Я побаиваюсь, если честно, потерять движение, возможность общаться с людьми и влиять на решение каких-то значимых вопросов.

– О вас отзываются как о человеке принципиальном и порой довольно резком. Оснований не верить нет, но вместе с тем ощущается какой-то диссонанс. Ведь партийная работа – это во многом компромисс. А возглавлять региональное объединение работодателей - это тоже постоянный поиск компромисса с властью... 

–  Согласен. Я никогда не молчу, если что-то категорически мне не нравится. Однако поиск компромисса считаю чуть ли не девизом в своей работе. Я уверен: при любых обстоятельствах можно договориться, и от этого потом получить значительно больше. Потому в разумных пределах могу в чем-то пойти на уступки, особенно если вопрос затрагивает интересы большого круга людей. 
Школа, которую я прошел, меня многому научила. Известно, что высокие должности в партийных и советских органах не гарантировали спокойную жизнь. Любой промах и малейшая недисциплинированность могли привести к серьезному взысканию или даже потере должности. Ничего не забывалось, все шло с тобой по жизни и влияло на продвижение, на авторитет. Я много лет работал с тогдашним «хозяином» края Иваном Сергеевичем Болдыревым. Известно, насколько он был работоспособным и требовательным к себе и другим. Хотел того же от подчиненных, что иногда принимало крайне жесткую форму. 
И скажу прямо: было нелегко. Хотя постоянно проверяя на работе и в жизни, Иван Сергеевич ценил меня, давал возможность роста. Приходилось всегда искать компромиссы в оценке других людей, определении основных направлений работы, исполнении задач. 
Долгие годы, работая в Конгрессе деловых кругов, мне приходилось постоянно думать об интересах большого круга работодателей, за которыми стоят многотысячные трудовые коллективы. Это также заставляло искать компромиссы с правительством края и Федерацией профсоюзов, чтобы не навредить, а реально помочь.

– В марте 1990 года вы были избраны председателем крайисполкома. Каково это возглавлять исполнительную власть региона? Вы не боялись вмиг возросшей ответственности?

– Я понимал, насколько тяжелой была ноша, однако для меня она была подъемной. Я подошел к этой ступеньке плавно. Мне удалось побывать в шкуре первого руководителя на уровне городов, да и работа в крайкоме позволила хорошо узнать край, его экономику и людей. И когда на меня все это навалилось, уже не требовалось время на раскачку, освоил лишь какие-то отдельные алгоритмы осуществления новых функций. 
Включился в работу быстро еще и потому, что было, на кого опереться и кому довериться. Люди, которые были рядом со мной, очень сильные и опытные, я доверял вопросы управления отраслями краевой экономики профессионалам – моими заместителями стали Михаил Николаевич Варшавский, Александр Акимович Шиянов, Раиса Федоровна Гударенко, Михаил Петрович Щербаков. Мне оставалось лишь направлять их и обеспечивать слаженную работу. Нам удалось даже в то сложное время удержать показатели по всем отраслям экономики, а по отдельным направлениям даже их поднять. 
В итоге, когда начали шуметь об отставке Совета и его председателя Болдырева, никто не имел претензий к исполкому и ко мне. Это позволило мне выступить на сессии краевого Совета, на конкретных примерах и цифрах показать, как мы работали. А с цифрами очень сложно спорить. В результате вопрос об отставке Совета был снят с повестки дня.
 
– Тем не менее, события все же привели к вашей отставке. Предположу, что 91-й для вас был вдвойне сложным, еще и потому что так стремительно менялись реалии жизни, ломались идеалы, ценности. И конечно, характеры…

– Я узнал о своей отставке на Съезде народных депутатов РФ. Однажды утром в раздаточных материалах обнаружил указ об освобождении двенадцати председателей обл- и крайисполкомов. Это, признаюсь, было сильным ударом – даже по той причине, что со мной никто не поговорил, не предъявил никаких претензий к работе. Мне 45 лет, позади такой путь. И вдруг сразу все стало неважным и ненужным... 
Я хоть и оставался народным депутатом, но множество дверей мгновенно захлопнулись. В том числе и в будущее. Причина была одна: был коммунистом и не отказался от своих взглядов. Некоторые, вспомните, сразу же кинулись «перекрашиваться». Но это не мой случай, мне противны такие игрища. 
Нужно было решать, куда податься. Мне предлагали работу по месту «приписки» – в комитете по проблемам малых народов или в комитете по строительству, и я мог, по сути, перебраться в Москву. Знаю, что квартиру уже готовили. Однако подумав, я принял другое предложение и вернулся на Ставрополье.

– А вот те полтора года во главе края неужто вы были спокойным? Разве не было ощущения, что все идет как-то не так?

– Конечно, мы понимали, что требуются перемены, причем серьезные. В Конституции была закреплена руководящая роль партии, и это давало определенные результаты в вопросах дисциплины и ответственности. Но мы стали уходить в сторону от ленинских принципов руководства и управления. Коллективные органы власти стали подменяться мнением их руководителей, их слово по любому вопросу стало единственно верным. А это пагубно сказывалось на очень многих вещах. 
Но всех отвлекла провозглашенная перестройка. И первые действия, которые партией были предприняты, были направлены на решение насущных вопросов и были поддержаны большинством людей.  Мы несколько успокоились, но к сожалению, исполнение этих мер пошло не так, как нужно. Мы не исправили старых ошибок и наделали много новых, что переполнило у населения чашу терпения и подорвало доверие к власти. Это и подтвердили результаты быстротечного переворота.

– Как долго вы оставались коммунистом?

– В душе я коммунист и сегодня, я не менял партии, остался членом КПСС. А вот с тем, что делают нынешние коммунисты, я категорически не согласен. По большому счету это люди, которые боятся упустить свои привилегии и делают все, чтобы в России ничего не менялось. Вместо того, чтобы поднимать авторитет партии, они думают только о своем.  
Впрочем, все это относится и к прочим действующим партиям. Ни одна меня не привлекает. Я выбрал, как проявлять свою активную жизненную позицию. И Конгресс деловых кругов отлично для этого подходит. 
Кстати, о коммунистах. В свое время мне предлагали выставить свою кандидатуру в губернаторы Ставропольского края. И на тот момент я был уверен, что мог бы реально победить. Но в гонку не пошел – не позволил себе сознательно вредить краю. Я рассуждал так. Меня освободили от поста главы крайисполкома как раз за то, что я коммунист и не изменил свою позицию. Стану губернатором «красного региона» – точно также могут беспричинно освободить или попросту не будут сюда ничего давать.  Впоследствии во времена раннего губернаторства Черногорова мы именно это и увидели…

– На президентские выборы в этом году ходили?

– Обязательно. Понимаю, с чем связан вопрос. Полной политической апатии категорически не приемлю. Да, многие вопросы решены или решаются без нас. Но при любой возможности нужно высказывать мнение, показывать свою позицию. Иначе как люди наверху могут узнать, что есть те, кто думает по-другому, и с их мнением тоже нужно считаться.

– После государственных и партийных, а они ничем не отличались от государственных, должностей ваша карьера продолжилась в бизнесе. «Ставропольстрой» – это целая эпоха почти в два десятка лет. Что это было?

– Очень серьезный жизненный этап. На развалинах бывшего концерна «Ставропольстрой» создавалось акционерное общество, которое в начале девяностых мне предложили возглавить. Сказать, что я пересел из одного кресла начальника в другое, можно с большой натяжкой. Чем мне предлагалось руководить? По факту пустой конторой с размытыми полномочиями, со служащими, но без всякой производственной базы.
На волне экономических преобразований все подразделения треста стали самостийными, вышли из него со своими производственными мощностями и техникой. Главы бывших подразделений хоть и говорили о необходимости создать единый координационный центр и готовности его содержать, но не очень стремились делиться полномочиями с «надстройкой». Трудно было рассчитывать, что через определенное время они также не забудут о своем обещании материальной поддержки. Надо было что-то предпринимать. И решили делать то, что лучше всего умели, – строить. 
Начинали с малого, привлекали инвесторов, мелких и крупных. Жизнь потребовала создания собственной базы. Приобрели растворобетонный узел, завод железобетонных изделий, спецтранспорт. Словом, все, что необходимо было для успешной работы. В результате численность работающих выросла до восьмисот с лишним человек. Прошло немного времени, как «Ставропольстрой» стал полноценным предприятием, которое строило даже в самых непростых экономических условиях и объекты любой сложности. Мы сдавали по 2-3 многоэтажных дома в год, использовали новые материалы, осваивали современные технологии. В течение пяти лет подряд Минстроем России и Союзом строителей РФ «Ставропольстрою» присваивалось звание «Лидера строительной отрасли РФ», и ничто не мешало предприятию оставаться на прежнем уровне. Если бы не вмешались непредвиденные жизненные обстоятельства.

– Действительно, для многих настоящей неожиданностью стало, что дела у «Ставропольстроя» оказались не ахти.

– Нас накрыла лавина, хотя ничего не предвещало бедствия. Мы строили на двух площадках в Ставрополе – в 204-м квартале и на улице 50 лет ВЛКСМ. Земли были официально выделены, но удалось договориться с администрацией о значительном увеличении участков, что позволяло возвести еще два дома. Только процедуру их выделения уже в новых границах нужно было пройти заново. Быстро сдали документы на переоформление и продолжали строить, не подозревая, что будут отменены прежние решения.

Тогда стремительно менялись в городе руководители и их заместители. И каждый меня уверял, что все в порядке, нужно только еще немного времени. Я ждал, как и несколько сотен людей, сидевших у меня без работы. Зарплату платить поначалу удавалось, а вот по налогам и коммуналке долги стали стремительно накапливаться, ведь хозяйство очень большое. И тут выясняется, что кардинально изменился порядок выделения земельных участков. «Ставропольстрой» просто попал в рогатку, потеряв даже те земли, что были наши изначально. Решать вопрос пришлось через суд, история затянулась на долгие месяцы...

Тут грянул кризис, в связи с ухудшением финансового положения на банковские кредиты было рассчитывать напрасно. Нам ничего не оставалось, как написать заявление на введение внешнего наблюдения. Мы понимали, что только так сможем контролировать процесс и вытащить предприятие. В том, что вылезем из ямы, мы не сомневались. Имущества у «Ставропольстроя» было тогда более чем на 380 миллионов рублей, должны же мы были около 100 миллионов. Кто бы знал, что не получится продать вообще ничего. 

Жаль, что так все получилось. Но заметьте, нам удалось найти инвестора, который оплатил все наши долги, забрав, правда, все и даже акции. К сожалению, не удалось ничего сделать по  дому на улице Чехова, 67 в Ставрополе, о нем много писала пресса. По решению суда он вместе с начатой второй очередью строительства перешел под юрисдикцию дольщиков, и они занялись достройкой с другим подрядчиком.

– Давайте говорить честно: слова про защиту интересов уже слишком затерлись – звучит красиво, и проверить нельзя. Хочется знать, как вызрела  идея про объединение представителей бизнеса, и чем объяснить ее живучесть.

– 1991-й вошел в отечественную историю как год краха Советского Союза. А вместе со страной тогда рухнула и экономика. Полная разруха, многие заводы стояли, колхозы разваливались, плюс к этому безработица, гиперинфляция... В общем, много было всяких «прелестей». Ко всему прочему новые власти объявили в России не только полную победу демократии, но и новые рыночные отношения. А что было делать с этим самым рынком, никто толком не знал. Помните, была такая история с выборами директоров? Мол, прогоним старых, выберем новых и заживем тогда! А что получилось? На выборах побеждали горлопаны, которые только и могли обещать... В общем, тяжкое было время. Вот тогда, можно сказать, на переломе, стали возникать у нас в крае своеобразные клубы по интересам среди директоров и представителей зарождающегося частного бизнеса.

Встречались, общались, новым опытом делились, дискуссии устраивали по поводу того, как дальше жить, и вообще о том, как выжить. А потом возникла идея: бизнесменам нужно объединяться, чтоб не пропасть поодиночке. Надо иметь возможность сообща воздействовать на власть. Так и появился Конгресс деловых кругов Ставрополья. Главной его задачей тогда было доказать предпринимателям, что бизнес в Ставропольском крае не брошен на произвол. А власти надо было напоминать, например, о том, что наполнить краевой бюджет и получить деньги на детские сады и школы можно только, если не мешать развиваться тем отраслям экономики, которые являются основными поставщиками денег в краевую казну. О том, что покончить с безработицей можно будет, когда на полную мощность заработают местные заводы, фабрики, колхозы и совхозы. О том, что власть должна нам помогать, а не вставлять палки в колеса, натравливая на бизнес всевозможных контролеров и проверяющих.
И нас слышат, доказала четвертьвековая история объединения. Сегодня наши представители активно работают во многих координационных советах при губернаторе, в коллегиях, комиссиях, экспертных советах профильных министерств и думских комитетов. Тест на состоятельность КДКС успешно пройден благодаря тому, что нам удалось уйти от «мелкотравчатых» проблем отдельных предпринимателей, хотя и этим тоже приходилось заниматься. Но в основном старались решать глобальные задачи путем корректировки нормативной базы, обеспечивающей защиту и помощь бизнесу. Я вряд ли назову сейчас точную цифру законов и постановлений, которые приняты в крае при нашем участии. Боюсь ошибиться, поскольку их было очень много. Некоторые из них уже утратили свою силу, но помогли пережить трудные времена в годы спада экономики. Впрочем, жизнь продолжает нас тестировать на состоятельность и полезность постоянно.

– Вы также успели поработать вице-президентом Российского союза промышленников и предпринимателей России. РСПП в прессе окрестили «профсоюзом олигархов». Не будем говорить о том, насколько это верно или нет. Но, тем не менее, будь это хоть федеральный уровень, хоть краевой, крупные бизнесмены – это люди  при деньгах, не привыкшие церемониться, старающиеся решать вопросы быстро и в свою пользу. Как удается с ними разговаривать?

– А со мной всегда считались, потому не буду жаловаться на какое-то пренебрежение. Москвичам действительно получалось объяснять, что в стране есть еще и провинция, которая живет иначе, и от которой на самом деле намного больше зависит.  
Видели реальную пользу в РСПП и руководители предприятий крупного и очень крупного бизнеса. Одно дело – добиваться чего-то самому, другое – быть часть мощной силы. РСПП последовательно выступает, чтобы были доступные кредиты для всех предпринимателей, чтобы в стране действовала прозрачная и справедливая налоговая система, чтобы инвестиции увеличивались. Разве это не  выгодно олигархам?

– Ваш барельеф помещен на Аллее почетных граждан Ставропольского края. Как к этому относитесь?

–  Честно скажу, для меня это большая честь и гордость. Это свидетельство, что не зря прожил на этой земле, и что мой труд оценен земляками. Причем не те полтора года председательства в крайисполкоме, а по совокупности всех результатов работы. А для меня это очень важно.

– Мемуары не думаете писать? Я уверена, могли много интересного рассказать.

– Пока я до этого не дозрел, хотя в жизни встретил много легендарных людей, принимал участие в решении судьбоносных задач. Некоторые мои современники решились на такой шаг. Мемуары же в моем понимании – это очень большая ответственность. Но меня пугает не она. Это соблазн представить события и людей так, как хочется их видеть. Объективность потребует того, что многое придется называть своими именами и рассказывать какие-то нелицеприятные вещи, что конечно повлечет возмущение, споры, иные оценки.
 
– Напоследок не могу не спросить о семье. С супругой вы отметили не так давно золотую свадьбу. Она ваш крепкий тыл?
 
– Мы начали встречаться со второго курса, на четвертом – поженились. Мне очень повезло с Валентиной. Никогда и нигде меня не подвела. Мы столько испытаний вместе прошли, она всегда была готова за мной последовать, как говорится, и в огонь и в воду. У нас прекрасная семья: двое детей, трое внуков… Я даже мысли не допускаю, чтобы было как-то по-другому. А секрет счастья в семье – это тот же самый компромисс.

Беседовала Юлия ЮТКИНА.
Фото из личного архива.

Поделиться:


www.38i.ru